Приехал в город я молоденьким мальчишкой
A Dm
Мне было очень мало лет
Am
Простился с мамой и сестреночкой Галиной
E Am
И сел на белоснежный парохед
В Одессу пришли мы очень скоро
Пошел я наниматься на завод
Но гетман Розенблюм из Могилева
Сказал, что для меня работы нет
Тогда связался я с дурной компаньей
И научился с нею водку пить (Что ты!)
Завел я дружбу с шулерами и ворами
И даже начал я табак курить
Однажды проигрался крепко в карты
За мной остался очень крупный долг
Воры сказали: “Ты пойдешь с нами на дело”.
Я побледнел, но все-таки пошел
Я помню, как в ту ночь стоял на стреме
Мы брали ювелирный магазин
Колец мы взяли, рыжих брюллиантов
И каждый свою долю получил
Потом всю ночь мы в ресторации кутили
Оркестр Йозефа для нас танго играл
Мы пили, ели, пили, ели и посуду били
А я брюнетку Раю обжинал
Потом на дело стал ходить я часто
Менты меня боялись как огня
В Одессе маме и в Ростове папе
Эх, каждый жулик и мазурик знал меня
И вскоре стал я уважаемым бандитом
Вставали все, когда входил в пивной я зал
И даже популярный гоп со смыком
Собственоручно мне руку пожимал
Но вдруг случилося беда большая
На нашу хазу вышло ОББ (Отдел по Борьбе с Бандитизмом)
Малину заложила падла Рая
Пусть больно будет ей теперь лежать в гробе
Легавые наехали бесшумно
И стали нас тихонько окружать (Что ты!)
А Костя Фокс повел себя не шибко умно
И начал из нагана в них пулять
Легавые кричали нам: “Сдавайтесь!”
Четыре сбоку и, дескать, ваших нет
Я отвечал им: “Эй, мосье, мосье, не зарывайтесь”
При этом заряжая свой черный пистолет
Потом нас все-таки немножко повязали
И до суда определили в КПЗ
Я там сидел в такой тоске, тоске-печали
Ах, как в бессмертной опере “Безе”
А на суде все стало очень худо
Когда судья зачел мой приговор
Эх, пятнадцать лет кошмарно строго режима
Уж был доволен падла прокурор
И вот я еду в Сибирь в командировку
Мне очень больно это сознавать
А конвоир держит в руках винтовку
И мне мешает с поезда хилять
Ах, здравствуй мама, здравствуй мама дорогая
Привет сестреночке Галине передай
Ах, если бы не эта падла Рая
Мы сейчас с собою кушали бы чай
