Когда темно и холодно совсем,
Dm7-5
В желудке пусто в голове не ясно,
Fm7 B7
Я вспоминаю зимний Вифлеем
Dm7-5 G Cm
И первые рождественские ясли.
B7 Dm7-5 D#+7
И время, будто, движется быстрей,
B7 Dm7-5 D#+7
И память пышет паром из ноздрей,
Fm G Cm Am7-5
Двух пар ноздрей двоих парнокопытных,
Dm7-5 G Cm
Чей тайный быт еще сокрыт от любопытных.
Когда пурга и вьюга правят бал,
И танец их отнюдь не Рио-Рита,
Легко представить как же тосковал
Другой мой предок в коридорах лабиринта.
Он был на половину человек,
Но этот факт отнюдь не удлинняет век,
А судьи что, раз дело шито-крыто,
В том шапито, что в самом эпицентре Крита.
Когда скрипят подводы на душе,
И ком по горлу ходит бороною,
Мне будто бы не разобрать уже
Что было не со мной, а что со мною!
И в цепь соединяются века,
Хоть вся их тяжесть для быка не велика,
Но слезы как из крана, ведь сказать по чести,
У великана сердце в самом мокром месте…
Вытер бык слезу и разглядел в сумерках гуся, барана и свинку.
Познакомились. Оказалось, что бык давно уже бродит по этому лесу,
да не один, а со своим лучшим другом – осликом. Жили они когда-то
в других сказках и историях, да заблудились, сбились с сюжета
и блуждают с тех пор по разным историям, ищут свою сказку. И в этот
лес попали бык с осликом совершенно, понимаете ли, случайно.
Мы явились из такого далека
Что умом немыслимо окинуть
Пожелтели наши темные бока
Потускнели наши замшевые спины
Путь держали мы в иные города
Только кто-то перепутал направленье
Стерлись зубы наши, кончилась еда
Ослабели крепкие колени
Жизнь бродячая мучительна, как бой
Бродим без конца вокруг да возле
Так возьмите нас пожалуйста с собой
Нас тут двое – Вечный Бык и Вечный Ослик
А где же ослик? Да вот он приближается, тащит за собой тележку,
а в тележке всякого добра и нужного и ненужного. Есть даже чем
перекусить. Кроме того ослик сообщил хорошую новость, недалеко
от полянки он наткнулся на сторожку лесника. Похоже хозяин её
на праздники куда-то отбыл и в сторожке вполне можно провести
пару-тройку деньков. Звери обрадовались, расцеловали ослика.
Ослик аж прослезился. Давно он не общался ни с кем, кроме быка,
давно доброго слова не слыхивал. Встал растроганный ослик
на задние ножки, сложил передние на груди, как заправский оперный
тенор и выдал целую арию.
