C – – – C – – –
C G
Плотники о плаху притупили топоры.
F C G
Им не вешать, им не плакать, сколотили наскоро.
C G
Сшибли кружки с горьким пивом горожане и воры.
F C G
Толки шли в трактире “Перстень” короля гренадского.
C G Am Em
Краснорожие солдаты обнимались с девками,
F C G
Хохотали над ужимками бродяги-горбуна.
C G Am Em
Городские стражи строже потрясали древками,
F C G Am
Чаще чокались, желая мяса и вина.
F G C
Дин-дон-бом-бим-бом!
Облака и башни были выпуклы и грубы,
Будет чем повеселиться палачу и виселице.
Геральдические львы над воротами дули в трубы,
Три часа осталось жить – экая бессмыслица!
Он был смел – или беспечен, и в аду не только черти.
На земле пожили, что же – попадем на небеса!
Уходи, монах, пожалуйста, не говори о смерти,
Если экая бессмыслица осталась – три часа!
Дин-дон-бом-бим-бом!
C G
Грянули в колокола, приказали расступиться!
F C G
Голова тяжелая висела как свинчатка.
C G
Шел палач в закрытой маске, чтоб не устыдиться,
F C G
Чтобы не испачкаться – в кожаных перчатках.
Плотники о плаху притупили топоры,
На ярмарочной площади крикнули глашатаи.
Подтянулися солдаты, горожане, школяры,
Женщины, подростки, и торговцы бородатые.
“Посмотрите, молодцы, посмотрите, молодицы,” –
Колотили-колотили в телеса колоколов.
“Душегуб!” “Голубоглазый!” “Безбородый – а убийца!”
Убегавший из под стражи, сторожей переколов.
Дин-дон-бом-бим-бом!
Он был смел – или беспечен, поглядел лишь на небо.
И не слушал, что ему монах твердил о ерунде.
До свиданья, други, может встретимся когда-нибудь…
Будем жариться у черта на одной сковороде!
Дин-дон-бом-бим-бом!
