Когда усталость валит с ног,
G
И спится на ходу,
C
Когда молчит дверной звонок,
Bm7 E7 Am
И чай не греет,
B7
И даже мой любимый пес,
Dm E7
Поджав свой хвост,
Am Bm7 E7
Добра не ждет.
Я, вспомнив правила игры,
На улицу иду –
Мой магазин всегда открыт,
В нем есть портвейн –
Вино давно ушедших лет,
Когда отец платил за свет
Тридцатку в самый темный год.
Припев:
Dm7 G7
Голуби воркуют, слышишь, сделаем шаг,
C F
На согретый теплой крышей старый чердак.
Dm
И мурашки по спине –
E7
Мальчик маленький в окне
Am
Улыбнется мне.
Dm7 G7
Господи всемилостивый, – это же я –
C F
Может быть, приснилось мне, а, может быть, пьян.
Dm E7
Сорок лет почти один
Bm7 E7
Лампу тру как Алладин,
Am Bm7 E7
Может, это джин.
Ну как, малыш, твои дела
На третьем этаже?
Еще все целы зеркала,
И все в порядке.
Кинотеатры гонят план
Во весь экран
Фан-Фан Тюльпан.
Пылится кожаный диван;
Ему лет сто уже, –
На нем когда-то ты сдавал
Туза к десятке,
И губы подпалив бычком,
Мечтал выиграть жизнь в очко
И стать артистом как Крючков.
Припев:
Посмотри на дядю, мальчик,
Дядя – артист.
Ну, сбылась твоя мечта,
Но как же хочется вниз!
Птицу-жар держу рукой,
Поменялся я б с тобой
На карман пустой.
Чтобы снова выбежать
В огромный наш двор,
Перелезть с мальчишками
Через забор,
И стремглав умчаться в мир,
Где заиграны до дыр
Две колоды стир.
— Переход в тональность Bm —
Белье просохшее висит,
Как флаги в ноябре,
А город с крыши так красив –
Ума лишиться!
Ты скоро про него споешь,
Чумазый питерский гаврош,
Сжимая гриф, как финский нож.
И будешь долго у небес
С признанием расти
До той поры пока тебе
Не стукнет тридцать.
Но заболтался я, пора,
Мне покидать свое вчера,
Прощай, ни пуха, ни пера.
— Переход в тональность C#m —
Когда усталость валит с ног,
И спится на ходу,
Когда молчит дверной звонок,
И чай не греет.
И даже мой любимый пес,
Поджав свой хвост,
Добра не ждет.
Я, вспомнив правила игры,
На улицу иду –
Мой магазин всегда открыт,
В нем есть портвейн –
Вино давно ушедших лет,
Когда отец платил за свет
Тридцатку в самый темный год.
Вино давно ушедших лет,
Когда отец платил за свет
Тридцатку в самый темный год.
