Am F Dm E Am
Из пункта А в пункт В по лесной дороге скоростью Х идет дурачок.
Am F Dm E
С неба звездочки падают, как гордые ангелы,
в башке играет гаражный рок.
F Dm F E
Исходных данных не хватает, автостопа тоже нет,
значит города В не достичь,
Am F Dm E Am
А в этом городе есть междугородний телефон,
и без него невозможно жить.
C G C
Парням с ТВ, бывает, в стопе помогает фанта,
а в черном небе летит самолет,
Am F Dm E
Но я, увы, предпочитаю фанте портвейн,
так что сей камень не в мой огород.
Хотелось лечь поперек трассы, но услышал Бог,
так что уже через три часа
Am F Dm E Am
Все будет так, как пел уже Володя Высоцкий:
гудок и “Здравствуй, это я”.
Проигрыш.
Я приезжаю в город В, но он точно такой же, как и уездный город N:
Пьяные рожи, табличка УЛИЦА ЛЕНИНА и лущит семечки под нею нацмен.
Меня встречают, обещают хлеб, соль, полный зал и вписку,
а также памятников обзор,
Но телефонный провод сдал здесь на цветной металл на днях
безвестный местный вор.
Во мне восстал Жеглов, Дзержинский и Малюта Скуратов,
только толку мне в том не хрена.
Мне предлагают джин-тоник, и я его пью, чтобы не нюхать,
как горят мои крыла.
Но – снова чудо: кто-то вспомнил, что в переговорном
сегодня ночью на смене герла,
Его герла, а, значит, там возможна халява, гудок и
“Здравствуй, это я”
Проигрыш.
Нет, монумент космонавтам мы смотреть не пойдем,
на фик подъезд, где бухает толпа.
Изобразив бесстрастие компасной стрелки, с кирпичным ликом
я шагаю туда,
Где вполне рафаэлева телефонистка открывает мне свежайший секрет,
Что широка страна родная, неизвестны причины,
и по ним связи два часа уж как нет.
Это что, Кали Юга?! Новый Порядок?! Или Басаев
взял в заложники пару столбов?!
Это не Гоголь уже и даже не Кафка, и даже не Ильф и Петров!
Это вообще… Дальше пропуск (цензура),- короче,
шел я через шесть этажей,
Но шагай хоть до девятого, пляши там на крыше –
черный ворон, nevermore, туз пикей…
Bm G Em F#
Короче, пьянка была, а после был концерт,
и я порвал четыре струны.
Всем, в кого верю, это была молитва, всему,
что вижу – объявленье войны.
G Em G F#
Летали алые мухи, а за левым плечом пристроился незримый суфлер.
Bm G Em F# Bm F#
С телеэкрана египетским профилем сокола вещает некто Альберт Гор.
Gm A D F#m
Под ветром бури равноденствий с треском занялись крыши
красным отблеском на тьме наших лиц
Bm G Em F#
Холодным пламенем инферно, а тот, что слева, звал клиентов
в клуб самоубийц,
Чтоб пристрелить геометрию Эвклида, где карта плоской Земли вольна
Bm G Em F# Bm
Превращать в подобие доз героина гудок и “Здравствуй, это я”.
Проигрыш: Bm F Bm F#
Концерт закончен был как надо – приездом ментовки –
руки за голову, мордой к стене.
Насколько все мы порой иногородни, настолько мы не в родной стране.
Товарищ сержант, я вам все расскажу про дом родной
и про сад у реки,
Про закаты, рассветы, или, лучше, спою. Вы правы,
мне края ваши чужи.
Да, да, прописка и сердце мои – в ином месте.
Зачем я здесь?- Я и сам не пойму.
Так отпустите ж… Хотите, вам все подтвердят –
я для того на пять сек. позвоню.
Почему я хамлю?.. Захлопнулась дверь – теперь можно спать до утра,
Чтоб перепутать, во сне или наяву добрый сержант
и голос после гудка.
Поспать мне не дали – тусовка приняла меры и принесла
двести рублей.
Мы вольные птицы, пора, брат, на вписку, с рассветом же опять
на хайвэй.
На вписке ждет пиво с просьбой спеть “убей янки”
и прочая сансара сует,
А я не хочу ни туда, ни в нирвану – Ватерлоо, надпись “выхода нет”.
Но, как случаются сказки с херовым концом,
так и реальность себе не верна:
Карета не стала тыквой, в мир вернулись все краски,
где-то смерть от себя умерла.
Что нашел я на вписке, я думаю, ясно. В сердце Псалма 90 слова
И “я, наверное, поздно, прости, что разбудил,
звоню просто так, целую. Пока.”
