F C B C
Когда наступает осень, когда вновь берут в солдаты,
Я сяду на скорый поезд, латая свои заплаты.
Я знаю, что больше нету понятий Любовь и Вечность.
Мы снова стоим стеною, за нами – политкорректность.
На улице просто жопа, прохожие просто звери.
Вчера нас опять шмонали, соседи ломились в двери –
Они ненавидят праздник, их так доконала бедность…
Мы снова стоим стеною, за нами – политкорректность.
Когда наступает осень, когда вновь берут в солдаты,
Я сяду на скорый поезд, латая свои заплаты.
Я знаю, что больше нету понятий Любовь и Вечность.
Мы снова стоим стеною, за нами – политкорректность.
На улице просто жопа, прохожие просто звери.
Вчера нас опять шмонали, соседи ломились в двери –
Они ненавидят праздник, их так доконала бедность…
Мы снова стоим стеною, за нами – политкорректность.
S эпоху стальных конструкций так мало тепла и жизни…
Мы ищем врагов повсюду – приятель, ты только свистни!
А город лежит распятый, всё та же тоска и серость…
Но мы не умеем плакать, мы знаем политкорректность.
Когда нам развяжут руки, мы сделаем то, что надо:
Все будут довольны, сыты, и жить на одну зарплату.
Все будут любить друг друга, исчезнет тупая ревность…
Мы снова стоим стеною, за нами – политкорректность.
